«Это страшное слово — Румбула…»

Румбульский лес — Бабий Яр Риги, города, который был родным для тысяч евреев…Наверное, до войны, многие из них гуляли в этом лесу на окраине столицы Латвии,  назначали свидания, радовались первому снегу, первым весенним цветам… Кто мог представить этот лес в крови?

Таким он стал в ноябре-декабре 1941 года . Две акции  30 ноября и 8 декабря 1941 года уничтожили «большое»  гетто Риги.

Недолго оно просуществовало:

Маленькое фото,которое вы видите, хранится в музее Яд ваШем. Оно сделано неизвестным фотографом 8 декабря 1941 года по дороге в Румбульский лес. Для тех, кто запечатлен на нем оно стало последним фото…

В Румбульском лесу, недалеко от южной окраины города, части эйнзацгруппы «А» совместно с латышскими коллаборационистами уничтожили около 26 тысяч евреев, в основном женщин и детей.

Приведу  свидетельства очевидца: «На расстрел гоняли женщин с детьми, детей было очень много, у иных матерей было 2-3 ребёнка. Много детей шли в колоннах под усиленной охраной полиции.

Примерно к концу декабря месяца 1941 года, утром, около 8 часов, немецкие фашисты гнали на истребление 3 большие партии детей школьного возраста. В каждой партии было не менее 200 детей. Дети страшно плакали, звали своих матерей, вопили о помощи. Все эти дети были истреблены в румбульском лесу. Детей не стреляли, а убивали ударами автоматов и рукоятками пистолетов по голове и сваливали прямо в яму. Когда закапывали в могилу, то ещё не все были мертвы, и колыхалась земля от тел закопанных детей, женщин, стариков».

С декабря 1941 года в рижское гетто направлялись евреи из  европейских стран.

Оставшиеся в живых четыре с половиной тысячи латвийских  евреев были отделены от них двумя рядами колючей проволоки.

В течение 1942 года латвийские евреи «малого гетто»  пытались  организовать движение сопротивления. 28 октября 1942 года 11 человек под руководством Овсея Окуня сделали попытку вырваться из гетто. Они смогли  захватить грузовик, на котором  надеялись  пробиться к партизанам. Но недалеко от Риги машина попала  в засаду и после боя все участники Сопротивления погибли.

В начале ноября 1943 года гетто было ликвидировано.

Пятьдесят лет назад, в 1964 году, еврейским активистам удалось добиться открытия памятного камня с надписью «Жертвам фашизма» на латышском, русском языке и на языке идиш. Теперь там много камней, а на них имена и памятная надпись:

«Здесь, в Румбульском лесу, 30 ноября и 8 декабря 1941 года нацисты и их местные пособники расстреляли более 25 тысяч евреев, заключенных в Рижском гетто — детей, женщин и стариков — и около тысячи евреев, депортированных из Германии. Летом 1944 года здесь были убиты сотни евреев-мужчин из концентрационного лагеря «Рига-Кайзерсвальд».

В последние годы в Румбуле  проводятся  церемонии  — в годовщину румбульской резни и восстания в Варшавском гетто.

Но давно уже рижские евреи разбросаны по миру. И вспоминают эту трагедию вдали от Румбульского леса.

Второго  декабря  израильская ассоциация  выходцев из Латвии и Эстонии провела  траурную церемонию, посвящённую памяти евреев, погибших в годы Холокоста. Большинство из них  — родные тех, кто чудом выжил в огне Катастрофы…

И зажглись на церемонии  поминальные свечи,

И  говорились грустные, но важные слова Памяти. А в душе звучала Музыка, наверное, плакала скрипка…

Играй же, скрипач. Им уже не услышать звуки  твоей скрипки… им уже не прожить свои жизни, не влюбиться, не мечтать, не разочаровываться. Эту музыку слушать нам и помнить… помнить…помнить.

Латвия —  страна, где в годы Второй мировой войны местных евреев в процентном отношении погибло больше, чем где-либо в мире. Но и там случались чудесные случаи героического спасения еврейских соседей, друзей, знакомых. Каждый такой случай — это сохраненный огромный человеческий Мир.

Об этом следует рассказать отдельно. И поблагодарить Наоми Ахимеир за предоставленные фотографии церемонии, прошедшей 2 декабря.

А у меня сегодня  родились эти стихотворные строки… Когда писала их, то думала о Румбуле, о Бабьем Яре, и о других ярах и лесах, ставших могилой моего народа…

Я все помню, это так страшно,

Помню даже за тех, кого нет.

Догорел  уже  день вчерашний,

Исчезает небесный след.

 

А я вижу и слышу  раскаты,

И девчонок раздетых во рву,

Не смогу я уйти никуда,

Этой Памятью  я живу.

 

И я вижу близняшек  — малышек,

Мама держит на ручках обеих,

Автомат  к лицу ее близко,

Успокоить их не успеет.

 

И старик  с судьбой  тяжелой,

Силы нет приподнять уже  тело,

Его сбросят в могилу живого,

Жаль патроны, не выползет, верно.

 

И мальчишка смешной, постреленок,

Все хватает за мамину юбку.

И играется, он ведь ребенок,

Через час этих игр не будет.

 

И красавица с длинными косами,

Что стоит поодаль одна,

И никто не услышит вопросов

Из глубокого черного дна

 

Той Трагедии, что не забыть мне.

Тех людей я всегда вижу лица.

И за них я умею любить,

И к теплу я умею стремиться.

 

И за них каждый день я живу,

Как умею, с ошибками, болью,

А иначе я жить не смогу,

Потому что дышу их  Судьбою…

L.G. 9.12.2015

Светлая Память всем им…

фотография  еврейской  молодежи Риги. Последнее мирное лето 1940 г…