Владимир Фридман: «Публику нужно доводить до оргазма»

Сегодня — День Рождения у замечательного израильского актера Владимира Фридмана.

 Cколько за его спиной ролей, концертов, сколько песен ушло в большую жизнь, благодаря неподражаемому и очень доверительному исполнению Володи. 

Не так давно мы встретились с Владимиром, чтобы поговорить «за жизнь»… обо всем, без прикрас … Так родилось интервью, которое я представляю вашему вниманию.

Юбилейные концерты Владимира Фридмана проходили с аншлагом… Реховот, Нетания, Тель-Авив, Арад, Иерусалим, Хайфа…. Полные залы во всех городах. Тридцать лет на сцене. А кажется, что только вчера он увлекся театром… и увлекся, потому что влюбился. Мне же повезло побывать на необычном концерте Владимира, который он давал в хостеле для пенсионеров. Я видела, как молодели лица пожилых людей, во время его выступления. Володю долго не хотели отпускать и после концерта…

А он, несмотря на усталость, безотказно общался, давал автографы, просто выслушивал добрые слова….

А потом все-таки мы выкроили время для журналистского общения. Он рассказывал о многом: как стал актером, о первых учителях, нелегкой актерской абсорбции, о том как профессиональные актеры на сцене играют «любовь» … Владимир — искренний и интересный рассказчик….

И искренний исполнитель, поющий о вещах простых и привычных. О судьбе вечных эмигрантов и житье – бытье новых репатриантов… О светлых и черных днях нашей жизни – «кинематографе – черно – белом кино».

Коренные израильтяне больше знакомы с актером Владимиром Фридманом, русскоязычные жители страны знают его также, как исполнителя песен. Поскольку Владимир – театральный артист, то свои концерты он строит так, чтобы зрители не только услышали его песни, но и смогли познакомиться поближе с человеком, вышедшим на сцену. А Володин репертуар – это песни, близкие ему по духу. Но они удивительным образом становятся близкими и зрителям в зале. Наверное, тайна хорошего исполнения – звучать эхом в наших сердцах.

— Володя, как-то я услышала афоризм: «Актер – это не профессия, а диагноз». Когда тебе поставили этот диагноз?

— Не знаю точно, кому он принадлежит, но готов подписаться под ним. Иногда ставится этот диагноз в детстве, а часто это случается гораздо позже. В детстве я не любил ходить в театры и актером становиться не мечтал. Жил я в Курске, увлекался футболом, был капитаном школьной футбольной команды. До восьмого класса был я очень маленького роста и здорово комплексовал из-за этого. Танцевать на школьных вечеринках мог только с девочкой, которая мне не нравилась. А та, что нравилась, была выше меня на две головы. Короче, я должен был быть самым- самым. Должен был проявить себя. И тогда я стал лучшим бомбардиром, капитаном сборной города… А потом я вытянулся и перестал комплексовать.

— Пришло увлечение театром?

— Нет. Потом мне исполнилось семнадцать. И как каждый еврейский мальчик, в этом возрасте я должен был определиться со своим высшим образованием. В виде альтернативы мне было предложено родителями четыре института: медицинский, педагогический, сельскохозяйственный и политехнический. Я выбрал политехнический, факультет, который закончил мой отец. А где-то на втором курсе я понял, что ненавижу и страшусь того, что мне придется посвятить этой профессии всю жизнь.

— И тогда к тебе во сне пришла Мельпомена?

— Никто ко мне во сне не приходил. И в театр я пришел достаточно случайно. Хотя, если вспомнить юность, был я подростком эмоциональным, может быть, поэтому любил футбол – очень эмоциональный вид спорта. Помню, как мы всем классом в рамках школьной программы отправились в театр. Смотрели «Ромео и Джульетту» Сидели мы на балконе, и я громче всех причмокивал, когда герои на сцене целовались. А когда возвращался домой из театра, то прокрутил в голове весь спектакль. Пытался понять, чем он меня тронул.

А театр пришел ко мне вместе с Любовью. Но не к театру… Просто на третьем курсе я влюбился. А девушка была актрисой в народном театре. Ходить на театральные репетиции – значит, иметь лишний повод видеть ее. И чтобы быть с ней рядом, я начал участвовать в массовках. Народный театр на фоне всяких политических проблем в то время был островом дружбы, совсем другим способом существования в жизни.

— Ты помнишь свою первую серьезную роль?

В массовках я выступал успешно. А потом в моей жизни случилась судьбоносная встреча. Руководить нашим театром стал режиссер МХАТА Вячеслав Долгачев, приехавший в Курск из Москвы. Он ставил «Дорогая Елене Сергеевна» — пьесу, в то время имеющую эффект разорвавшейся бомбы. Мне Долгачев предложил в ней роль пьющего, затюканного человека, не боящегося говорить правду и в финале оказывающегося героем. Это была моя первая серьезная роль.

Я впервые поймал себя на чувстве, что живу жизнью этого человека. Я стал смеяться, как он, ходить, как он. Мне хотелось жить только на сцене. Только там я чувствовал себя органично, и чувство это было совершенно новое для меня. Вот тогда я задумался, почему я должен всю жизнь делать то, что не хочу. И я решил, что должен в своей жизни совершить свой Поступок, и уехал в Москву. Поступил в ГИТИС, занимался в мастер–классе Элины Быстрицкой. На весь курс были два еврея – Быстрицая и я. И ни разу я не пожалел о своем шаге, несмотря на то, что были взлеты и падения…

— На каких российских подмостках тебе пришлось играть?

— В Москве без прописки оставаться было невозможно. О каких только вариантах я не наслышался. Хочешь прописку – фиктивно женись или становись «голубым» — тогда тебе помогут. Вокруг много грязи. И бороться с ней противно. А цепляться за массовки или идти на киностудии подметать пол, чтобы заметили, – это не для меня.

— Пришлось покинуть столицу?

— Да. По совету Вячеслава Долгачева я уехал в Томск. Там открылся новый театр. Томск в те годы был студенческим молодежным городом. Для такой публики играть было интересно. И роли у меня были интересные. Я играл главную роль в «Старшем сыне» Вампилова, в «Стеклянном зверинце» Уильямса, я играл Воланда в постановке «Мастер и Маргарита». За роль в спектакле Мрожека «Эмигранты» получил звание лауреата Ленинского комсомола 1991 года. Это была моя единственная награда в России. Вскоре я уехал…

— Володя, а как стали рождаться твои песни?

— Я не профессиональный композитор, музыку пишу на эмоциональном уровне. Но чувствую каждую песню, которую исполняю. И надеюсь, что передаю это залу. Первую свою кассету я записал перед отъездом в Израиль. Друзья просили записать для них любимые песни. Я записал на бабину, а потом за двести рублей переписал в студии звукозаписи на кассету. Там ребята заинтересовались, что это за профессионал поет. Очень удивились, узнав, что пою я, и пою только для друзей.

— В Израиле пришлось все начинать с нуля?

— Конечно. Пришлось испробовать все. Ходил, прослушивался. Отовсюду отправляли учить иврит. Однажды устроился работать на мусоросборочной машине. Я ведь привез сюда семью и не мог ее прокормить! Это приводит в отчаяние. А помог случай… Я шел в Бюро по трудоустройству и встретил поэта Виктора Гина, который выходил из этой популярной организации. Он рассказал мне о наборе артистов для участия в фестивале в Акко.

Опять прослушивание, напряжение невероятное… Передо мной важная отборочная комиссия. И вдруг…я увидел все иначе. Стало смешно, что я так напрягаюсь, и я совершенно успокоился. В конце концов — это не конец света. И то прослушивание удалось. Я принял участие в своем первом израильском театральном проекте. А дальше о моей артистической карьере можно сказать: если нормально работаешь и ладишь с людьми, то ты как профессионал всегда найдешь себе применение.

— Мы заговорили о профессионализме. Володя, а как профессионалы играют «любовь» на сцене? Для этого нужна «химия» с партнером?

— Профессионалы играют «любовь» спокойно. Партнера не выбирают. Но желательно, чтобы «химия» была. Например, я участвую в спектакле «Нора» по пьесе Ибсена, поставленном на подмостках театра Беер-Шевы. Со мной играет актриса Авиталь Пастернак. И по роли я должен ее любить, причем безумно. Мы с Авиталь ранее не были знакомы. Как ее «полюбить»? У меня есть уже свои профессиональные ходы. Я, Владимир, пытаюсь найти то, что мне нравится в этой женщине, не в ее героине. Мне, например, очень симпатичны ее смех и улыбка. Поэтому я стараюсь обращать на это внимание и даже смешить ее. Вообще это ответственно и не просто. Когда актер и актриса знакомятся только на съемочной площадке, а через минуту должны оказаться в одной постели. Нужно включать максимальный профессионализм. В кино, где все крупным планом – это должно особенно выглядеть без фальши… А бывают смешные моменты. Я играл в израильском сериале «Между строк» и моей партнершей была Евгения Додина. Наши «постельные сцены» были разбросаны в разных эпизодах пятидесяти серий. Но снимались они все в один день. На съемочной площадке в ее «спальне» мы в пять утра легли в кровать, а встали в пять вечера. Так как сцены должны были происходить по сюжету в разные дни, то Жене перед каждой новой сценой приходилось менять одежду, и мы продолжали съемки. Двенадцатичасовый рабочий день. Домой приходишь уставшим.

— Тогда возник следующий вопрос, а каково быть женой артиста?

— Конечно, лучше спросить об этом саму жену. Но есть сухие факты: 15 октября прошлого года мы с Людмилой отметили тридцатилетие совместной жизни. Конечно, быть женой актера во всех отношениях не просто. Я – человек публичный, она не любит тусовки. Я много работаю по вечерам и к субботам так устаю, что не хочу выйти из дома. Люда хотела бы путешествовать. Но мне кажется, что она со мной счастлива, иначе бы просто ушла. Я все стараюсь делать, чтобы жена была довольна.

— Дочь не пошла по твоим стопам?

— Нет. Анат выбрала профессию адвоката.

— Уже много лет тебя на выступлениях сопровождает актриса Елена Саханова. Я наблюдаю, как во время концерта Лена заботится о тебе. Как сложился ваш тандем?

— Мы играли в нескольких антрепризах вместе. Лена тогда не знала, что я выступаю с песенными концертами. Однажды она побывала на моем выступлении, а потом услышала, как я предлагаю свои услуги «матнасу», и поняла, что я себя совершенно не умею представлять. Было это давно, на заре моей концертной деятельности. И Лена взяла на себя функции моего продюсера и помощника. Наш тандем настолько органичен, что теперь не могу представить свои выступления без ее участия. Она всегда в зале. Но мы продолжаем быть вместе и на сцене. Играем в спектакле «Московский роман в Тель-Авивском парке». Основа его – пьеса «Скамейка» Александра Гельмана. Он был поставлен на иврите. А затем – на русском. И пользуется вниманием у зрителя.

— Володя, а если поговорить о кинокарьере. Что сделано? Что впереди?

— В конце прошлого года вышел в прокат совместный российско-французский фильм «Друзья из Франции», в котором я принимал участие. Он был представлен на фестивале в Торонто и имел успех. В России он уже демонстрируется.

— Недавно ты участвовал в съемках голливудского фильма по роману Амоса Оза «Повесть о любви и тьме». Как работалось с режиссером фильма Натали Портман?

— Когда ко мне на первой репетиции подошла невысокого роста девушка, я подумал, что это помощник режиссёра, или, может, гримёрша. Но она сказала: «Шалом, Владимир, я -Натали…» И тут до меня дошло, что это и есть Портман. И я растерялся…А дальше началась работа. Я и раньше бывал на одной съемочной площадке с кинозвездами, и твёрдо убеждён, что чем человек значительней, тем он проще в обращении с другими. И Натали Портман очень милая, доброжелательная и простая в общении. С ней было легко работать.

Во время съемок я почувствовал себя переместившимся в 1948 год, год основания нашей страны. У меня в фильме интересная роль. Моего персонажа зовут господин Лихт. Это человек, который лишился рассудка, после гибели родных в концлагере. Он живёт на улице.

Снималась очень сложная сцена — более 100 человек массовки, на которую, кстати, тоже проводился кастинг. И вся толпа слушает историческую запись… страны голосуют «за» или «против» создания государства Израиль. А мой персонаж, этот сумасшедший человек, в тишине, которая повисла над толпой, первым начинает кричать: » Ам Исраэль хай! Ам Исраэль хай….»

Было по-настоящему хорошо — прожить этот момент, словно вернуться в прошлое. Декорации, костюмы все соответствовало эпохе… А я, благодаря роли в этом фильме, объявил об образовании Израиля и пережил всю подлинную радость, которую испытали люди в этот день! Теперь жду выхода фильма на экраны.

— Ты завоевал популярность среди ивритоязычной аудитории. Как с ней живется?

— Популярность бывает разная, с отрицательным знаком тоже. Мне с моей популярностью живется комфортно. И знаешь, что важно. Когда- то если меня узнавали на улице, то ассоциировали исключительно с героями фильмов. А сейчас уже помнят мое имя.

— Работа в сериалах тебе импонирует?

— Почему бы и нет. Не все сериалы ведь низкого качества. В них интересно играть. Это обычно драматические сюжеты, которые держат зрителя в напряжении.

— Себя ты позиционируешь в первую очередь, как актера или певца?

-Мне повезло с моей универсальностью. Она очень помогает держаться на плаву. Хорошо чувствовать себя востребованным и как актер, и как исполнитель песен.

— А как тебе удается так завоевывать публику на своих концертах?

— Скажу тебе образно. Представь себе, что актер – Мужчина, а публика – Женщина. И он хочет завоевать ее расположение. Нужно чувствовать, как правильно за ней ухаживать, нужно доводить ее до оргазма, чтобы она сказала: «Вау». И хотела встретиться с тобой вновь…

И несколько записей любимых песен в исполнении Владимира Фридмана: