Можно ли прожить без оливкового масла? Наверное, можно. Но несомненно лучше с ним. А если учесть, что страна наша, Слава Богу, изобилует оливковыми рощами, и даже в центре городов вполне успешно растут оливковые деревья, то хочется перефразируя знаменитое изречение, добавить «Зайт — всему голова».)) И уж во всяком случае точно «голова» Средиземноморской кухни, нынче популярной во всем мире.
Когда Рони было сорок пять лет, небо упало не землю…Ее небо. В автомобильной катастрофе погиб Бар, старший сын Рони, ее первенец, ее любовь. Главный друг и советчик. Бару было двадцать лет. Он служил в армии, начал, как и мечтал в боевых войсках, но из-за состояния здоровья, вынужден был перейти в службу тыла.
Он погиб, когда ехал на медицинскую проверку в больницу Ихилов, ехал на своем мотоцикле. Траур поселился в доме Рони Шавит в маленьком мошаве Махморет. Ничто не могло заполнить пустоту в ее жизни…
Да, так я чувствовала себя, когда проживала этот вечер на высоком этаже верхнего Адара нашей Хайфы. За гранью высоких чувств… Не хотелось говорить, анализировать, рассуждать. Слушать песни и слышать то, что за ними, высокие чувства в негромких фразах.
Боюсь патетики и пафоса, невероятно боюсь, даже побаиваюсь «лишности» восклицательных знаков в текстах. Мне кажется, что негромкими фразами можно передать всю высоту и гамму чувств.
Как им жилось тогда, о чем мечталось и мечталось ли вообще…Когда каждый день борьба за выживание, когда нет мыслей о любимых игрушках, а только о куске хлеба.
Детям войны приходилось становиться мудрее быстро. Дети в гетто взрослели сразу. Не забыть строку из дневника одного мальчика, который написал в те дни: «Я хотел бы увидеть бабочек. Но в гетто бабочек нет». Тем, кто увидел бабочек после длинной черной ночи, повезло. Они пережили Катастрофу, потеряв близких людей. Они шагнули в мирное время, научившись радоваться жизни. И сохраняя память о прошлых днях. Им есть, о чем рассказать новому поколению, им есть, чем поделиться с молодежью. А еще им очень важно быть вместе… И важно, чтобы рядом были люди, готовые их поддержать в этом желании. Ведь старость часто сопровождается одиночеством…
Я бы пропела вам «Миллион алых роз», но это были гвоздики…)) Миллион алых гвоздик, вся сцена пылала ими и манила взгляд. Конечно, это могли бы быть розы, или даже ромашки. Но Пина Бауш любила гвоздики. И поэтому вчера сцена тель-авивского театра «Бейт ха Опера» была украшена ими.
"Multi-Focal" СТраницы Лины Городецкой 